13 октября правозащитница Гера Угрюмова сообщила, что Боннский университет «посреди учебного года разослал гражданам России письма о том, что они больше не могут посещать некоторые курсы». Вуз объяснил ограничения немецким законом о внешней торговле и регламентами Совета Евросоюза.
Это не первый случай после начала войны против Украины, когда европейские вузы ограничивают российских студентов: с похожими мерами сталкивались абитуриенты в Австрии и Чехии. В Венском техническом университете в 2025 году абитуриента из России не допустили к поступлению на инженерные программы, а чешские вузы еще в 2022 запретили студентам из России и Беларуси учиться на «небезопасных» технических направлениях.
«Гроза» поговорила со студентами, которые учатся на технических специальностях в Германии и Чехии: они рассказали, как санкции и решения университетов повлияли на их учебу и как они борются за право на образование в Европе.
Кирилл решил переехать в Чехию еще в 2021 году, в том числе из-за доступного образования в стране: учиться в университетах Чехии на чешском языке можно бесплатно.
«Как и многие абитуриенты, я учил язык в первый год в Чехии на курсах. Не сказал бы, что много сил надо, но разговорная практика за пределами курсов очень помогала. [При подготовке к поступлению] самым дорогим [пунктом расходов] была как раз оплата языковых курсов», — рассказывает Кирилл.
Тогда Кирилл столкнулся с проблемами — в Чехии и России действовали ковидные ограничения, было сложно получить визу.
«Посольство не работало. Примерно девять месяцев ушло, чтобы только в посольство попасть», — объясняет студент.
В 2022 году Кирилл окончательно поступил в Технический университет Брно на бакалаврскую программу «Информатика». В это время в нескольких технических университетах Чехии начали действовать ограничения для абитуриентов и студентов из России и Беларуси.
Студент Технического университета в Брно Кирилл отметил, что массовых отчислений в его вузе не было. По его словам, вуз старался перевести студентов с «критических» программ на другие направления, и у большинства из них ситуация с переводом решилась без проблем.
«[Один из студентов] подал жалобу в суд, что университет нарушает законы, но было достигнуто мировое соглашение с университетом. Он остался и доучился на своей программе», — объясняет Кирилл.
Кирилла эти ограничения не коснулись — в вузе на их факультете информатики была только одна программа. Поэтому возможности перевести студентов на другое направление фактически не существовало.
В этом году Кирилл закончил свое обучение на бакалавриате и поступил в магистратуру того же университета. Программа, на которой сейчас учится студент, появилась в вузе недавно и связана с дизайном чипов и полупроводников. Эти технологии подпадают под санкционный документ ЕС, на который ссылаются университеты. На момент поступления специальность Кирилла не входила в список «критических» программ.
«Я решил воспользоваться этим и посмотреть, что будет. Я сейчас учусь на этой программе ради того, чтобы отстаивать право учебы для других. Как я понимаю, если вдруг будет что-то меняться, документ будет актуализироваться, и будут приниматься какие-то действия, то я смогу защищать свои интересы. Мне не нужно будет никакое третье лицо, кто с этим сталкивался, никакого сломанного телефона. Я смогу на своем примере отстаивать свою точку зрения», — говорит Кирилл.
Кирилл вновь решил поднять в университете вопрос о «запрещенных» программах для студентов из России и Беларуси. Он обратился в Академический совет университета. В сентябре на заседании совета, где присутствовал ректор и проректоры, Кирилл попытался обратить внимание руководства на отчет чешского омбудсмена за 2023 год: в нем он признал, что Финансовое аналитическое управление Чехии неверно истолковало санкционные Регламенты ЕС. Документ с итогами заседания есть в распоряжении «Грозы».
Несмотря на мнение омбудсмена, Академический совет Техуниверситета в Брно решил, что рекомендации омбудсмена Чехии вузу выполнять необязательно и они не касаются граждан из России и Беларуси. Во время заседания Академический совет ссылался на санкционные регламенты Совета ЕС. Академический совет также утверждал, что вуз «применяет ограничения по гражданству не поголовно, а оценивает каждый случай индивидуально с учетом содержания обучения, возможных последствий и возможного исключения по решению Финансово-аналитического управления Чехии».
«Я встречался с одним проректором после заседания Академического совета, рассказал ему ситуацию. Он адекватно воспринял мою точку зрения, согласился со мной. Если вдруг моя программа попадет в „запрещенный“ список, и меня будут пытаться там перевести или отчислить — это будет полнейшая глупость. Об условиях обучения нужно сообщать до начала учебы, а не в середине», — объясняет Кирилл.
Сейчас Кирилл планирует встретиться с ректором вуза, чтобы обсудить вопрос лично, и собрать команду студентов, кого коснулись или могут коснуться ограничения.
«Сам факт, что эти ограничения существуют — неприятный. Речь идет не о том, что мне что-то препятствует учебе сейчас или кто-то не дает учиться. Я просто хочу, чтобы университет руководствовался реальными нормами, а не теми, которые они выдумали сами для себя», — говорит Кирилл.
Если Кирилл не выберет одну из предложенных программ или откажется от перевода, его обучение будет приостановлено после окончания летнего семестра, и он потеряет статус студента до окончания действия санкций. Кирилл собирается обжаловать это решение и обратиться к юристам.
«Я собираюсь отказаться от перевода, посмотрим, что они сделают. Я им напишу, что не согласен с переводом, пусть делают, что хотят. Просто дальше начну эскалацию. В этом и суть всего моего дела, я хочу максимальной эскалации, чтобы показать, насколько они неправы. Попробую встретиться с проректором, с которым обсуждали этот вопрос, и который согласился, что если программа попадет в список „критических“ — это абсурд», — рассказывает о дальнейших планах Кирилл.
Василий и Михаил третий год учатся в магистратуре Боннского университета на программе «Компьютерные науки». О поступлении в Германию на магистратуру Василий и Михаил стали задумываться еще в 2019 году — в том числе из-за гомофобии в России. Молодые люди понимали, что им придется уехать, а Германия показалась им самым реалистичным вариантом для переезда в Европу и поступления в англоязычную магистратуру.
«Когда мы организовывали процесс поступления, надо было сдать языковой экзамен. Мы не могли сдать IELTS или TOEFL, так как это дорого. Мы сдавали Duolingo English Test. Этот экзамен не принимают в Боннском университете, но для нас сделали исключение после того, как мы написали в приемную комиссию за полгода до подачи документов, [спросили] примут ли нашу заявку, если в РФ невозможно сдать экзамен. И мы туда поступили вдвоем, поэтому Бонн. И по поводу Бонна мы не пожалели», — объясняет Василий.
«Сам переезд, деньги за билет на самолет, деньги за визу — это тоже все стоило недешево. Переводы документов тоже стоили дороговато, изучение языка. Сейчас мы учим немецкий — в месяц уходит 12 000–14 000 ₽. Когда ты переезжаешь, ты много тратишь, потому что не знаешь, сколько все должно стоить», — объясняет Василий.
«[Предупреждение] за день до начала пар — это не нормально. Мы живем в Германии и тут люди планируют за полгода, куда они пойдут», — объясняет ситуацию Василий.
По словам студентов, такие письма в университете Бонна получили не только обучающиеся из России, но и из Китая и Ирана.
Василий объясняет, что в их университете студенты самостоятельно выбирают все предметы — обязательных дисциплин нет, и обучающиеся сами формируют учебный план, набирая нужное количество кредитов и выбирая трек, в рамках которого пишут диплом. По его словам, обычно это довольно гибкая система, и проблем с выбором курсов не возникает. Но для тех, кто специализировался на кибербезопасности, ограничения стали проблемой: если студент брал большинство предметов именно по этому направлению, то теперь ему фактически закрыли доступ к части из них.
Чуть позже студсовет Боннского университета организовал встречу со студентами из России, Ирана и Китая, чтобы объяснить, по какой причине в вузе ввели эти ограничения.
«У нашего студсовета в российском университете, где я в бакалавриате учился, были яйца побольше, чем у них, — комментирует встречу Василий. — Потому что я не знаю, кого они [студсовет Боннского университета] там репрезентуют. Они просто повторили информацию, которую их попросили передать».
На встрече студсовет сослался на Регламент ЕС 2021 года о контроле за товарами двойного назначения — это товары, которые могут использоваться как в гражданских, так и в военных целях. По словам Василия, формулировки в законе расплывчатые, и он касается не только России, Ирана и Китая, но и других стран, где существует риск военного использования товаров двойного назначения. При этом в письме, которое получили студенты, не было ссылки ни на конкретный закон, ни на его номер.
«У них есть какое-то мышление, что наше обучение на „Кибербезопасности“ как-то поможет России убивать людей», — объясняет Василий.
Также во время встречи представители студсовета объяснили, что университет получил письмо от правительства Германии. В нем говорилось, что Боннский университет должен строго соблюдать требования законодательства и «навести порядок» в вопросе ограничений для студентов из стран под санкциями, иначе к нему и отдельным преподавателям могут быть применены штрафные меры. В письме, которое прислали Василию и Михаилу, также не упоминалось о том, что ограничения связаны с требованием правительства Германии.
В ответе на запрос «Грозы» пресс-служба Боннского университета сослалась на Регламент ЕС, который связан с санкциями против России — тот же самый документ, на который ссылаются чешские вузы. Ограничения для студентов из Ирана и Китая университет аргументировал другими Регламентами ЕС, которые касаются санкций против Ирана за ядерную программу, нарушения прав человека, передачу дронов России и контроля за экспортом технологий двойного назначения, которые могут использоваться в военных целях.
Эксперт проекта «Диплом свободы» объясняет, что Иран и Китай вместе с Россией, Северной Кореей и рядом других стран занимают особый статус в системе экспортного контроля и санкционных режимов ЕС, США и отдельных государств-членов, включая Германию, и этот статус отображен в регламентах ЕС. Эти страны считаются «чувствительными» в рамках режима экспортного контроля ЕС и ООН. Эксперт говорит, что это не политическая дискриминация, а реакция на риск несанкционированного трансфера технологий в государства с военными программами.
«Поэтому, если вуз считает, что обучение по конкретным предметам может привести к передаче таких технологий студентам из стран риска, он вправе ограничить доступ — но только после индивидуальной оценки.
Если модули Университета Бонна действительно связаны с чувствительными технологиями двойного назначения (например, оборонные, криптографические, кибербезопасность), включают передачу знаний, ПО или оборудования, подпадающих под контроль, или студент участвует в работе, приравниваемой к technical assistance, — тогда ограничение может быть оправдано», — считает эксперт.
К счастью, ограничения не сильно коснулись Василия — сейчас он пишет диплом и все необходимые курсы уже завершил. У Михаила ситуация оказалась чуть сложнее — чтобы написать диплом ему нужно сделать лабораторную работу, которая формально попадает под запрет. Однако он обратился к администрации вуза и к преподавателю дисциплины, и ему разрешили провести эту лабораторную работу. Во время лабораторной ни преподаватель, ни сам студент не будут использовать научные статьи и технологии, которые попадают под санкции против России.
В целом, Василий и Михаил отмечают, что университет пытается идти навстречу студентам. Василий говорит, что есть ощущение, что этими ограничениями не довольны не только студенты, но и администрация и профессоры вуза. Но сколько времени займет решение об отмене хотя бы части ограничений неизвестно.
Эксперт проекта «Диплом свободы» советует студентам, которые столкнулись с ограничениями, не тратить время на борьбу с системой. Он обращает внимание, что студенты могут перевестись на схожую программу в другой стране ЕС. Пройденные часы или кредиты могут быть зачтены в другом вузе.
«Франция, Италия, Испания, Португалия почти не применяют экспортные фильтры на уровне университетов. Там ограничиваются контролем промышленности и оборонных подрядчиков, а не преподавания. А вот Нидерланды, Германия, Чехия, Финляндия — наоборот, внедрили активные compliance-механизмы внутри университетов», — говорит эксперт.