5 октября президент Владимир Путин подписал указ, который пополнил список тех, кто может получить острочку от призыва по мобилизации. Теперь отсрочка положена студентам духовных образовательных организаций, например, семинарий или духовных академий.
«Гроза» выпускала материал о том, как учатся студенты Казанской духовной семинарии: почему они сравнивают свое обучение со службой в армии, но при этом мечтают стать священнослужителями.
Я родом из Нижнекамского района. У меня полная, дружная семья. Родители у меня крещенные, но по-настоящему верующими их не назовешь. К вере меня привела моя бабушка, но она мне не родная: это бабушка-соседка, с которой я провел все детство. Родители уходили на работу, а меня оставляли с ней, — поэтому она для меня родная. Она водила меня в храм, когда я был еще маленьким, и так через нее я и пришел в веру. Я жил в селе, поэтому в храм приходилось ходить пешком в другое село, около семи километров. Позже я сам стал спрашивать когда пойдем в храм. Бабушка не становилась моложе и стала ходить реже, а я — чаще, но уже без нее.
Затем начал помогать в храме, в алтаре храма. Это был полностью мой выбор, осознанное решение — посвятить себя вере.
Я еще учился в школе, пока служил алтарником в храме. Тогда я активно участвовал в самодеятельности: участвовал в концертах и спектаклях. Все учителя и классный руководитель предрекали мне актерское будущее, говорили, что могут помочь, напишут нужные характеристики. Но я выбрал несколько иной путь.
Сейчас я староста курса и председатель студенческого совета семинарии. Как у политиков есть свой курс, у меня как у старосты есть цель, — чтобы семинария вышла на межвузовское общение, чтобы о семинарии знали хотя бы в пределах Казани. Если кто-то и знает о семинарии, то представляют ее как какое-то таинственное место. Но в семинарии учатся не отшельники, как многие думают, а талантливые, общительные и отзывчивые люди. Мы сейчас сотрудничаем с волонтерами Победы, периодически бываем на собраниях, слетах.
Дать точное определение духовной семинарии сложновато. Все аспекты сразу не выделишь, — настолько это объемное и многогранное словосочетание. Для многих духовная семинария не просто учебное заведение, а дом, семья.
Именно здесь мы учимся первым необходимым вещам духовной жизни. Вся воспитательная часть семинарии в лице проректора отца Кирилла бережно вкладывает и взращивает в нас семена духовной жизни — они нас окормляют, поддерживают, воспитывают. Мы знаем, что если что-то случится, если будут какие-то проблемы, мы можем без стеснения подойти и поговорить, и мы получим разрешение нашей проблемы.
В семинарии есть определенный распорядок, который мы должны соблюдать. В восемь часов — утренние молитвы, потом завтрак; в девять часов — на занятия, потом полдник, еще две пары, обед, факультативы, самостоятельная подготовка, ужин в семь часов, а в десять — вечерние молитвы. В смысле распределения нагрузки распорядок адекватный. Он приучает к дисциплине, а дисциплина — это очень хорошо.
У нас есть два отделения: пастырское, где учатся мальчики, и регентское — там обучаются девочки на регентов церковных хоров0. На пастырском отделении есть и светские предметы, и богословские, есть и предметы узкой направленности. Преподается много языков: древнегреческий, латынь, персидский, арабский, английский. Обязательно — церковнославянский.
Психология — неотъемлемая часть для будущих пастырей, как мне кажется. Богословские: Новый, Ветхий Заветы, догматическое богословие, литургика, — то есть те предметы, которые необходимы будущим священнослужителям. Не мало внимания уделяется гомилетике — построению проповеди: как правильно произнести, как подать.
Только в Казанской семинарии, по-моему, есть такой оснащенный спортзал. Футбол, волейбол, качалка. Проводятся турниры, например, был турнир по волейболу с исламской молодежкой. Есть пение — у нас очень хороший хор. Много факультативов, есть даже иконопись. На иконопись и в хор многие приходят с нуля и достигают хороших результатов. У нас очень хорошие преподаватели, которые делают из ребят конфетки.
Я бы не сказал, что поступить [в семинарию] сложно. Во-первых, надо быть верующим человеком, во-вторых, знать какие-то основы, — и, можно сказать, ты уже поступил. Главное — иметь желание. А если человек имеет желание, то он может добиться любых результатов.
У нас все бесплатно: обучение, питание и проживание. Вдобавок ко всему мы получаем достаточно хорошую стипендию. Стипендия рассчитывается по оценкам, еще есть индивидуальная стипендия за послушания — то есть, если выполняешь какую-то важную работу. Есть именная стипендия, которой награждаются несколько человек.
Редко кто оканчивает семинарию в двадцать лет: в основном это достаточно зрелые люди, которые уже получили одно высшее образование, или которые пришли в семинарию после каких-то поисков. Некоторые остаются преподавателями, некоторые после выпуска преподают теологию в других вузах. Большая часть семинаристов знает, что будут священниками. Поэтому вопрос о трудоустройстве не стоит.
Чтобы начать служить, мы сначала пишем прошение на правящего архиерея, потом собеседование, рукоположение, а потом архиерей отправляет на место служения.
Это послушание. Решающее слово остается за архиереем, — он решает, куда ты пойдешь, но хотелось бы в Казани. Я надеюсь, буду священником и очень этого хочу.
Увлечения у семинаристов как и остальных людей. У нас есть киноклуб, собственная небольшая студия, в которой снимают и монтируют, театральные группы. Есть веб-дизайнеры, которые занимаются типографией, печатают продукцию, литературу, листовки. Я увлекаюсь психологией, и помимо обучения в семинарии посещаю онлайн-курсы.
Все те, с кем я дружу вне семинарии, знали, что я прислуживаю при храме и собираюсь обучаться на священника. Все с уважением подходили к моему выбору, не было никакого хейта. Даже с неким почтением относятся: спрашивают, советуются, как правильно сделать с точки зрения православия, помочь решить жизненные вопросы.
Конечно, в интернете полно всяких разных хейтеров и троллей. Их род деятельности приносит им удовольствие. Объяснять что-то в этом случае бесполезно, потому что у них есть свои стереотипы, которые можно поменять только своим примером. Пусть видят, что попы ездят не на мерседесах, а на жигулях. Я стараюсь не обращать внимание на таких людей, поскольку людей словами не переубедишь.
К выбору дальнейшей жизни семинарист подходит ответственно, решает, быть женатым священником или монашествующим. Если обычные светские люди по ошибке, как они говорят, не сошлись характерами: развелись, женились, опять не сошлись, развелись, то в семье священнослужителя это невозможно. У священника может быть только один брак. Поэтому подходить к вопросу выбора спутницы жизни нужно очень ответственно: продумать все, решить, тот ли это человек. Для себя я сделал выбор — я хочу быть женатым священником. Необязательно, что это будут студентки регентского отделения. Самое главное, чтобы девушка была верующая, чтобы она понимала кто ты, и не было недопонимания и разногласий. Она должна понимать, что ты священник и принадлежишь церкви, служению людям, служению Богу, чтобы не было упреков, что ты редко появляешься дома и уделяешь ей мало внимания.
Я родилась в селе Елабужского района. Моя семья верующая, я с детства хожу в храм, но ближе к подростковому возрасту стала ходить реже. Однажды меня пригласили встать на клирос — это церковный хор, в то время в нем было около трех бабушек. Какое-то время я ходила туда. Постоянного хобби у меня не было: школа занимала много времени, а училась я хорошо. Единственное — я постоянно читала книги и была частым гостем в сельской библиотеке. В нашем храме в хор я проходила около трех лет и вот, в девятом классе, когда надо было решать, что делать, знакомые рассказали о православном духовном училище. Родители предложили [пойти туда учиться], а я согласилась.
Так я поступила в Выксунское православное духовное училище в Нижегородской области. Проучилась там три года, окончила, сдала экзамены, и после выпускного, когда встал вопрос о дальнейшем образовании, решила поступить в Казанскую духовную семинарию. Родители поддержали мой выбор. О светском образовании думала, но чаша весов оказалась на стороне семинарии.
Регентское дело весьма непростое. Регент — это человек, который управляет церковным хором, как, например, дирижер управляет симфоническим оркестром.
На регентском отделении учатся четыре года — за это время многое приходиться изучать, а нагрузка разнообразная: и богословская, и певческая. В первую очередь мы учим основы веры и порядок: чин и устав православного богослужения. Большую часть времени студенток занимают музыкальные занятия. Это и самые начальные теоретические знания о музыке, сольфеджио и гармония, и многое другое, что есть в светских музыкальных учреждениях. Еще индивидуальные занятия: вокал, дирижирование и фортепиано. Многие музыкальные дисциплины в семинарии преподают по особым учебным планам, так как регентскому делу обучают уже давно и проверенным методом.
При наборе на регентское дело важно, чтобы у абитуриентов было музыкальное образование, хотя бы музыкальная школа. В семинарию берут девочек без музыкального образования, но они сталкиваются с проблемами, ведь не зря музыке обучаются с малых лет.
Мне очень нравится как преподают [в семинарии]. Без преувеличений могу сказать, что у меня очень опытные и талантливые педагоги. Я выпускаюсь в этом году и не хочу расставаться с ними. (Прим.ред. — героиня уже выпустилась из семинарии).
Отличий с мальчиками в распорядке дня почти нет. Но у девочек нет такого строгого выбора, выходить замуж или нет — можно быть и незамужним регентом.
У нас есть проректор по воспитательной работе, у него есть дежурные помощники, — они следят, как студенты выполняют возложенные на них послушания: посещение общих молитв, богослужений, поддержание чистоты и порядка в комнатах. Мы все живем на территории одной семинарии и постоянно тут на виду, — естественно, почти все друг про друга знают. И друзья тут появляются тоже.
У меня друзья в основном еще с Выксунского училища, некоторые ушли [дальше учиться] в светские учреждения, некоторые — в духовные. Да и близкие — в большинстве светские люди. В моем окружении относится к моему опыту нейтрально-положительно. Многого просто не понимают, потому что некоторые вещи слишком специфичны для светского человека. К примеру, зачем вставать рано утром в свой единственный выходной и топать на службу, или мучить себя и сорок дней поститься. Бывает много предрассудков, но в целом с людьми за пределами семинарии отношения выстраиваю нормально.
Фотографии: страница Казанской духовной семинарии ВКонтакте