Вуз — это не только преподаватели и студенты. В каждом университете есть административные работники, без которых он не может функционировать, — секретари, ассистенты, специалисты. Такие должности нередко занимают выпускники.
«Гроза» поговорила с выпускниками о том, почему они решили остаться в родном вузе, что увидели изнутри и как это изменило их взгляд на университет.
Мой университет был самым лучшим — мечтой — поступить туда было очень престижно. Это важная база в моей жизни, в том числе и профессиональной. Университет сильно повлиял на мое восприятие жизни, там я встретила много хороших друзей.
Работа сама нашла меня после выпуска [из бакалавриата]. Мне предложили остаться, и это было удобно, потому что позволяло совмещать работу с учебой [в магистратуре]: все было рядом, так что я могла ходить на лекции.
Я была специалистом и занималась по большей части бумажной работой: оформляла приказы, служебные записки, протоколы, консультировала преподавателей. При этом я общительный человек — мне было важно сохранять связь с людьми. Я постоянно что-то организовывала, могла побегать с бумажками по этажам или по городу — меня это никогда не смущало.
У меня не возникало проблем с тем, чтобы, например, отпроситься на дневную лекцию. В любом случае я всегда все доделывала потом.
И, например, если мне надо было задержаться на полчаса, чтобы кому-то помочь, я всегда шла навстречу.
Потом ужесточился контроль — стали следить за графиком и опозданиями, но мое непосредственное руководство оставалось лояльным. Я могла отпроситься к врачу или опоздать, потому что считалась ответственным сотрудником. Иногда это была работа в ущерб себе. Например, идет совещание, я осознаю, что мне надо идти, но не делаю этого. Теперь спустя время я понимаю, что есть работа, а есть жизнь и не надо их смешивать.
Как-то меня хотели повысить до ведущего специалиста, потому что человек уволился, но этого не произошло: моему руководству сказали, что ставка сгорела. Конечно, повышение бы не сильно что-то поменяло, хотя у меня увеличился бы оклад. Для меня важнее были не деньги, а ощущение, что я могу застрять на этой должности и никуда дальше не продвинуться. Я несколько раз перегорала и хотела уволиться, но потом передумывала уходить.
Несмотря на то, что мне нравилась академическая среда, университетская бюрократия меня немного смутила.
Надо подчиняться приказам и распоряжениям, а твоя отдача никому не нужна. Это меня больше всего и подкосило. Можно перемолоть человека — всегда найдется другой: незаменимых людей нет. Постоянно идет какая-то ротация, и задерживаются только те, кто прикипел душой.
В какой-то момент моя работа свелась к тому, что я сижу за компьютером и бесконечно отвечаю на письма, разгребаю одни задачи, чтобы сразу же появились другие. Я потеряла самое важное — вербальное общение. Объем работы все увеличивался, а повышения зарплаты я не заметила. Я начала терять энтузиазм и решила уйти.
Я хочу вернуться в свой университет, но в академическую жизнь — дописать диссертацию на кафедре. Бюрократия в университете — это как любая бюрократия везде. А наука выше бюрократии.
Мое знакомство с Вышкой началось, когда я была в одиннадцатом классе. Тогда я приехала [из Екатеринбурга], чтобы навестить свою подругу — она училась в кампусе на Кантемировской [в Петербурге]. Меня поразили современные интерьеры, количество людей в корпусе и внешний вид студентов: все были дорого и стильно одеты. Вышка тогда показалась мне прогрессивным университетом и местом, где кипит жизнь, — складывалось впечатление, что круче учебы здесь может быть только учеба в зарубежном вузе.
По законам жанра потом оказалось, что на Кантемировской учиться я не буду. Но я не была расстроена — я поступила на довольно маленькую образовательную программу, где все друг друга знали. Это помогало налаживать общение с преподавателями и с учебным офисом. Во время учебы я была стажером-исследователем у нас на департаменте. Тогда я выполняла мелкие поручения — назвать это настоящей работой было сложно, зато я немного погрузилась в рабочую среду университета и смогла разобраться в электронных системах вуза.
Я часто контактировала с административными сотрудниками: менеджеры образовательных программ были связующим звеном между студентами и руководством университета. Их работа казалась крайне важной и подходящей для меня. Более того, мне не хотелось прощаться с Вышкой, которая всегда представлялась мне островком рациональности в современном мире. Я примерно понимала, как устроен университет, знала его внутренние системы, и мне казалось, что влиться в новую работу будет легко.
Моя должность сейчас называется довольно странно — специалист по учебно-методической работе. Звучит так, будто я напрямую отвечаю за организацию учебного процесса. Тем не менее со студентами я практически не контактирую: в большинстве своем я работаю с преподавателями, их нагрузкой, трудовым оформлением, подключением к информационным системам. Можно сказать, я сопровождаю их в Вышке.
Мы делимся сладостями, вместе пьем чай и дарим друг другу подарки на праздники. Своим руководством я тоже довольна: они легко входят в наше положение и не требуют того, чего мы не можем сделать.
Я работаю пять дней в неделю, с 10 до 18. С самого первого дня у меня был трудовой договор, что, несомненно, плюс. Два месяца я работала на испытательном сроке, после оплата поднялась за счет надбавок. Дважды в месяц стабильно приходит зарплата — для первой работы достаточно хорошая. Когда я искала работу, была настроена на меньшую сумму.
ДМС [добровольное медицинское страхование], в принципе, есть, но получить его может только сотрудник, который год непрерывно проработал в Вышке. Есть разные корпоративные скидки, курсы по иностранным языкам и повышению квалификации. В корпусе у нас есть кофейни, где можно выпить неплохой кофе. Сотрудники могут пользоваться столовой — удобно, что не нужно идти далеко на обед.
Конечно, иногда возникают сложности: Вышка — живой организм. Например, если сотрудник, от которого зависит согласование договора, вышел в отпуск или заболел, парализуются все дальнейшие процессы, связанные с этим документом, — срабатывает эффект домино. Но не думаю, что Вышка здесь уникальна — это черта любой большой организации.
Когда я была студенткой, все, с кем я пересекалась, были связаны с образованием — студенты, преподаватели, менеджеры учебного офиса. Но образование не единственная функция университета, это скорее цель его существования.
Я продолжаю работать здесь по двум причинам: во-первых, меня все устраивает, во-вторых, у меня пока нет четкого представления, что будет дальше. Я не планирую работать в Вышке всю жизнь, это скорее перевалочный пункт.
Мой выбор университета был очевиден: когда я поступала, нужный мне профиль в Петербурге был всего в двух местах. Тогда университет казался мечтой, но потом мое мнение сильно поменялось. Это было настоящее болото — по крайней мере, на нашем факультете можно было ничего не делать, почти не учиться.
На третьем курсе мне понадобилась работа. Тогда как раз ушла секретарь кафедры, и я заняла ее место: это было хорошим вариантом, чтобы совмещать работу и учебу. Я училась на вечернем отделении — когда работа заканчивалась, уходила на пары.
Должность была довольно перспективной, потому что давала возможность участвовать в конференциях и в поездках. На мне была вся бумажная работа — оформление преподавательских нагрузок и грантов [от Российского научного фонда]. Помимо этого, я следила за порядком на кафедре и даже какое-то время заведовала библиотекой.
Я приходила к 10-11 [утра], а в 19 уже заканчивала. Бывали авралы, конечно, особенно много работы было, когда я оформляла гранты. Зарплата при этом была не очень большая. Я никогда не брала отпуск по учебе, потому что во время сессии секретарь должен быть на месте. С другой стороны, меня без проблем отпускали без оформления отпуска, когда мне было нужно.
У меня были хорошие отношения с преподавателями, а вот с заведующим кафедры — натянутые. Все особенно обострилось, когда с кафедры украли монитор: в этом обвинили меня и еще нескольких человек, но никто не признался, а монитор так и не нашли. Не то чтобы мы [с заведующим] как-то враждовали потом, но было напряженно.
Благодаря университету у меня появилось много полезных контактов — как с преподавателями, так и со студентами. Расширился круг общения. Но мне не нравилось, что теперь я знаю всю внутреннюю кухню. Знаю, как распределяются деньги; как некоторым нет дела ни до науки, ни до учебы. Не могу сказать, что это было сильным разочарованием — о том, что творят преподаватели, можно было догадаться и так.
Я уволилась, когда решила поехать на стажировку по обмену на полгода. Ну и все же мне просто надоело: я никогда не думала, что должность секретаря кафедры — значимая для меня работа. Сейчас я преподаю в онлайн-школе, и это нравится мне больше.
