Первый глава Росмолодежи рассказал, как зарабатывал на «патриотизме» и взращивал молодежь, которая «отпиздит белоленточников»

О движении «Наши»

• «[Движение] не решало тех задач, за которые ему платили. ^{Это должен был быть инструмент лояльности, подавления, пропаганды,} и с этими задачами оно не справилось».
• «Предполагалось, что в России действует партия или люди, которые были названы пораженцами: люди, которые не могут отдать приказ „вперед“, развивать страну, в общем, занятые исключительно собственным обогащением, и ладно бы этим. Ну, не амбициозные. А молодые люди [из движения „Наши“] могут сменить этих людей, занимающихся собственным обогащением, и работать на коллективное благо, прежде всего сменив фундаментально свое мышление. Перемена маленькая, но она до сих пор так и не произошла».
• «Предполагалось, когда создавалось движение „Наши“, что возможен человек, который ждет деньги не из распределения, а из собственной инициативы <...> Расчет был на то, что такой сдвиг мышления возможен, но это было двадцать лет назад и я даже не представлял масштаб проблемы, которую придется решить, тогда этот вопрос решен не был».
• «Как это [работа в движении „Наши“ была] бессмыслицей? Я заработал много денег, вы со мной сейчас разговариваете во многом потому, что у меня за плечами была эта история. Я построил себе дом, и не один. Это было вполне осмысленное мероприятие. И я много что понял про природу власти».
• «Начиная движение [„Наши“], я был наивный люберецкий парень, который ничего в своей жизни кроме наркотиков и бандитов не видел. Ну и красивых женщин, конечно».

О молодежных организациях при государстве

• «^{Я никаких организаций, созданных административно, не видел, чтобы люди, входящие в них, достигли каких-либо перемен внутри себя.} Если вы знаете такие организации — сообщите о них мне».
• «С тех пор это [„Наши“] настолько напугало весь правящий класс, что никаких даже близких попыток что-либо сделать в этом направлении больше не было. Это было просто как прививка, что таких вещей делать не нужно: к ним никто не готов, их никто не хочет и, в общем, и содержательно они ничего не дают. Никаких внутри движения перемен в мышлении людей я не видел. Это не так делается».

Про работу в правительстве

• «До ухода из правительства мне казалось, что все люди примерно как я, ну или в крайнем случае прикидываются. Жулики. Когда к нам приходили ученые и говорили: „А вы понимаете, что наука делается ради науки?“, я как представитель правительства, обладающий бюджетами и правом их распределять, говорил им: „Свистите дальше. Вы нам сейчас будете это рассказывать, чтобы добывать из нас деньги и ни черта не делать“. Потому что я их считал такими же жуликами, каким был я сам».
• «[Меня уволили из правительства], потому что я не защитил Родину. ^{Я должен был вывести на площади сотни тысяч людей, которые отпиздят всех белоленточников} и всех, кто имеет вообще свое непонятное желание рассказывать, как нам жить, ни черта не понимая при этом <...> Каждый человек, выходящий на площадь, думает: уж я-то знаю, что нужно России. Вот он полный идиот <...> Мне была поручена задача их с этих улиц убрать, и с ней ни я, ни движение не справились».
• «Меня в этой жизни кроме женщин ничего не интересовало никогда. Ну и котов, и то это была возможность приблизиться к женщинам в том или ином виде <...> Я в этом смысле никакой политикой никогда не занимался. Я занимался вопросом ухаживания за женщиной».
• «Я никогда не хотел там [в правительстве и администрации президента] работать. Для меня ходить по четвергам смотреть на всех этих замечательных ребят в костюмах „Бриони“ во главе с Владимиром Владимировичем было непрерывной пыткой. Это какой-то ад».
• «Если бы я в свое время не осознал остро, что я абсолютный дегенерат, причем дегенерат, работающий в правительстве, работающий в Кремле, я бы никогда в жизни не смог понять того немногого, что я в своей жизни понял — что ты просто не существуешь, что ты просто дубль».
• «^{Я отложил адское количество денег. Золото.} Не бриллианты, золото. Я продаю его время от времени. Отпиливаю кусок и живу».

О войне против Украины

• «Когда ничего более яркого в новостной повестке, кроме как кинет ли Володька в них [в Украину] ядерной бомбой или нет, я новости смотреть перестал <...> Люди, которые участвуют в формировании этой повестки, просто ни на что не способны».

О России

• Я ни в какую „страну“ не верю, я вообще в абстракции подобного размера не верю. Это не философия, это элементарная наблюдательность <...> Сколько бы вы ни пытались показать мне страну, вам не удастся, потому что это абстракция <..> Поэтому никакую страну переделать нельзя и никакую идеологию в стране [тоже]».
• У нас в России нет политики, поэтому не может быть политиков. Политика — это сообщение, текст, содержание <...> Единственная политика у нас заключается в том, что у нас нет политики».

О Путине

• «Суркову не было прощено его представление, что <...> Владимиру Владимировичу Путину нужно маленечко пододвинуть свои амбиции и допустить, что в России можно строить отношение с людьми не только на основе непрерывного насилия над ними, а в какой-то конкурентной борьбе».
• «Мне так жалко его [Путина]. Он не понимает, что происходит. Он мужик такой решительный. ^{Он хочет что-то сделать, но он даже не понимает, где и что не так он делает.} А когда напротив него садятся вот эти все еще ребята, полностью которые в космосе живут, и начинают ему давать советы один глупее другого, он такой сидит, блять, и спрашивает себя: „Я 30 лет у власти, с 95-го года, и что я сделал? Что я могу еще сделать? За что не потянешь — ничего не выходит, потому что везде либо Вася такой, как я, сидит, который ни черта не соображает, либо который хочет все украсть <...> И вот ты сидишь наверху и у тебя полная иллюзия, что ты можешь что-то сделать».